Пока его несут
Сакэ группе носили часто и помногу. Пили все. Пили с удовольствием. В подогретом виде этот напиток способен на удивительные вещи. В первый же вечер произошло чудо.
Клавишник Борис Рубекин сидит напротив меня, потягивает сакэ и говорит:
- Помню, в нашем институте мы напивались перед каждым экзаменом.
- Нет, - говорю я. - Этого я не понимаю. Вот мы в нашем институте все-таки пили после каждого экзамена, а не перед. Пить перед экзаменом как-то нелогично.
- Напротив! - возражает клавишник. - В том, чтобы напиться перед экзаменом, есть особая прелесть и особый кураж. У нас в институте это было традицией.
- Интересно, - говорю. - Это что же за институт такой?
- ЛЭТИ, - отвечает Борис. - Ленинградский Электротехнический.
Шок. Изумление. Рукопожатие.
- А какой факультет?
- ФАВТ. Факультет Автоматики и Вычислительной Техники.
Шок. Изумление. Рукопожатие.
- И когда ты там учился?
- Ну... Поступил в восемьдесят шестом.
Падение со стула. Медленное прихождение в себя.
- Так почему же я тебя не помню? - спрашиваю я.
- А я тебя помню, - говорит Рубекин. - Смутно, но припоминаю. Я видел тебя на общепотоковых лекциях. По физике и по истории КПСС.
Начинается успешное отыскивание двух десятков общих знакомых и вакханалия воспоминаний. Гребенщиков сидит рядом и молча пьет свое сакэ, пока ему несут следующее. Теснота мира его давно уже не удивляет.
Со своим новообретенным однокашником я не сфотографировался по причине севших батареек. Поэтому за меня это сделал Каневский. Представьте вместо него меня.
Вечером следующего дня мы отправляемся небольшой компанией на Синдзюку, в квартал Кабуки (не путать с одноименным театром на Гиндзе). Побродив по узким улочкам, заходим в бар "Гаргантюа", хозяйка которого Миюки Исибаси раз в месяц выступает с концертом из русских песен. Она знает об "Аквариуме" и даже распространяла билеты, но визита Гребенщикова не ожидала.
- Мы пришли в правильное место, - говорит Борис и просит налить ему виски. После недолгих уговоров хозяйка ставит собственный диск.
Я вам, ребята, расскажу,
Как я любил мадам Банжу.
Мадам Банжа, мадам Банжа
Была на диво хороша!..
Я в нашей комнате одна,
Передо мной бокал вина...
После "Черного ворона" Борис не выдерживает и запевает его сам. Без гитары, a capella. Ощущения непередаваемые. Мы входим в транс.
- Как я люблю русскую душу! - восклицает Исибаси-сан, и в этот момент ее нужно видеть. В воскресенье она придет на концерт, и Борис посвятит ей исполнение песни Вертинского "Тихонько любить". Зал будет тронут.
А после концерта русская душа предпочитает уйти в себя и расслабиться. Пока несут очередное сакэ и младая жизнь играет у гробового входа, послы рок-н-ролла вправе подремать.
